Гадание на таро. Таро и путешествие героя (10)

Коварные ловушки

Путь, пройденный героем прежде, состоял из десяти этапов, в астрологическом смысле соответствовавших пяти планетам: Меркурию, Венере, Марсу, Юпитеру и Сатурну, каждая в двух ипостасях, светлой и темной. Это карты по порядку от Умеренности (XIV) до Луны (XVIII), а также нумерологически связанные с ними карты от Жреца (V) до Отшельника (IX), олицетворяющие в паре два противоположных полюса каждой из связанных с ними планет.

Меркурий (5), бог путей и дорог, в греческой мифологии Гермес Психопомп, то есть Проводник душ, проявляется в Аркане Жреца (V) как воспитатель и проводник на пути во внешний мир, а в Аркане Умеренности (XIV) – как проводник души по Царству ночи.

Венера, богиня любви, проявляет в карте Влюбленных свою светлую сторону, а в Диаволе – темную, означающую гибельный путь страстей. Марс проявляет себя как весенний бог плодородия в карте Колесницы (VII), означающей выход героя во внешний мир, становясь в карте Башни (XVI) богом войны, способным как разрушать, так и обновлять. Юпитер в античную эпоху считался высшим судьей над богами и людьми, Карты от Умеренности до Луны и связанные с ними нумерологически карты от Жреца до Отшельника составляют полярные пары для планет от Меркурия до Сатурна на небе и на земле, что и показывают нам карты Справедливости (VIII), отвечающей за земные законы, и Звезды (XVII), олицетворяющей законы Космоса. Юпитер был супругом Фемиды, богини божественной справедливости, которой как раз и соответствует Аркан Звезды. Недаром Юпитера, как и ее, тоже часто изображали с весами в руках.

Светлый аспект Сатурна как мудрого старца проявляется в карте Отшельника (IX), а темный его аспект, порождающий страхи, отражен в карте Луны (XVIII).

Дело в том, что путь героя еще не окончен. Чудовище побеждено, пленённая душа спасена, однако герою предстоит еще трудный путь домой. Он должен найти этот выход, не заблудившись в лабиринте Подземного царства. Тут–то его и поджидают коварные ловушки, погубившие немало богатырей. Вспомните Орфея, который обернулся – и потерял свою Эвридику навсегда.

Именно здесь, на этом этапе, оглянулась жена Лота и превратилась в соляной столп. Психея, добыв у Персефоны волшебную мазь красоты, не удержалась от искушения заглянуть в шкатулку – и впала в летаргический сон. Гильгамеш, спустившийся в Подземное царство и добывший там траву бессмертия, то есть приобретший новое сознание и понимание вечности, на обратном пути остановился на минутку, чтобы напиться из ручья, выпустил траву из рук – и ее тут же съела оказавшаяся рядом змея.

Законы Подземного царства строги: стоит пришельцу вкусить там чего–либо, будь то хоть зерна граната, и он уже никогда не вернется на землю. Так произошло с похищенной Персефоной. Кто хоть на миг присядет в аду, как это сделали решившие передохнуть Тесей с Пирифоем, тот навеки останется сидеть на его скалах забвения. Все это доказывает, что нисхождение в Подземное царство – это задача, которую необходимо решить, чтобы дойти до цели путешествия, а не сама его цель. То же означает и сказочный дремучий лес, в котором блуждает герой Гильгамеш с травой бессмертия в руках, которую ему предстоит потерять из–за змеи на обратном пути.

Хитрые и злобные существа, окружающие его там, пытаются заставить героя отказаться от цели своего путешествия, выдать им заветное волшебное слово или забыть свое имя, то есть лишить его всех тех ценностей, которые он приобрел у Отшельника – недаром Аркан Луны связан с ним нумерологической суммой. Здесь, на этом этапе пути, опасность велика, как никогда: герой может в один миг потерять все, что добыл с таким трудом. Пример этого приводит персидский поэт Низами, с необычайной красотой, трагизмом и выразительностью передающий рассказ индийской красавицы (в субботу, в черном шатре Сатурна) о ее так и не состоявшейся любви. Но эта история слишком хороша, чтобы пересказывать ее в прозе, и слишком длинна, чтобы можно было уместить ее в этой книге.

В этом заключается и трагедия Нибелунгов, прекрасной иллюстрацией к которой могут служить последние карты Старших Арканов. Все положенные этапы Зигфрид прошел просто с блеском. Он мужественно спустился в ад, где дракон Фафнир (Диавол) стерег золото Рейна, сразился с ним и победил (Башня). Купание в драконьей крови сделало Зигфрида неуязвимым, а когда он съел кусочек сердца дракона, у него открылись глаза и уши. Он стал понимать язык птиц и увидел Брунгильду, свою аниму, поклявшись освободить ее из огненного замка и взять в жены (Звезда). Однако потом Зигфрида угораздило выпить напиток забвения, который ему подали во дворце короля Гунтера (Луна), и он забыл о своей прекрасной валькирии и женился на Кримгильде. Это предательство по отношению к своей аниме сделало его гибель неизбежной.

Если перенести эти образы на нашу повседневную жизнь, станет ясно, что встреча с бессознательным не безопасна и требует сильного, высокоразвитого сознания, которое не позволит бессознательному поглотить себя. Опасность того, что нисхождение в Подземное царство обернется бегством от мира, достаточно велика, потому что поток бессознательных образов, гораздо более ярких, чем реальность, и часто действительно прекрасных, может очень быстро заставить человека предпочесть ее реальности. Об опасности быть увлеченным и унесенным силами бессознательного предупреждал еще Гомер, говоря о двух вратах страны сновидений. Одни врата сделаны из рогов животных, другие из слоновой кости; из первых выходят вещие, из вторых – зловещие сны.

Эта двоякость возможного выбора была одной из причин, почему древние тайные школы принимали к себе не всех, предъявляя к соискателям очень высокие требования в плане зрелости их сознания. В отличие от них современные эзотерические школы принимают практически всех без разбора, отчего многие вещи так и остаются для слушателей размытыми и непонятными, а подлинное эзотерическое знание уступает место ярким, но бессодержательным фокусам. Оно, это знание, живет во тьме бессознательного, и только там оно может развиваться по–настоящему. Тот, кто делает выбор в пользу приемов как можно менее сложных и хлопотных, предпочитая считать тайным знанием именно их, особенно когда в его жизни снова все наладилось и беспокоиться, казалось бы, не о чем, пусть задаст себе вопрос: не есть ли это то самое бегство от мира, которое рано или поздно заведет его в дремучий лес, найти обратный путь из которого очень трудно.

Нечто подобное происходит, в частности, в современных группах духовного обновления, очищения, самопознания или как там еще. Участие в них, конечно, помогает некоторым людям решить свои проблемы, однако со временем в них образуется некий "нерастворимый осадок" из лиц, кочующих из группы в группу. Это люди, которым очень не хочется возвращаться в свою прежнюю реальность, такую враждебную к ним когда–то. И они, в счастливом неведении или сознательно подменяя один мир другим, делают все, чтобы задержаться в очередном уютном гнезде единомышленников как можно дольше. Эту–то возможность и предоставляет им группа. И они усаживаются на скалы забвения, блуждают в лабиринте Подземного царства и забывают свое имя. Они забыли, чего хотели когда–то, зачем вообще вступили в группу, хотя вступали они в нее именно затем, чтобы с ее помощью научиться лучше уживаться с окружающей действительностью. Вот почему К.Г. Юнг предупреждает: "Если психология у нас сегодня вынуждена подчеркивать значение бессознательного, это не значит, что сознательное объявляется маловажным. Цель только в том, чтобы уравновесить одностороннее и преувеличенно–почтительное отношение к последнему за счет хотя бы некоторой релятивизации. Однако эта релятивизация, в свою очередь, не должна заходить настолько далеко, чтобы поклонение архетипическим истинам погребло под собой обычное человеческое "Я". Наше "Я", если мы все–таки считаем, что оно существует, живет в определенном времени и пространстве, и в любом случае должно подчиняться их законам".

На карте Луны в Таро изображен рак, выползающий из воды. Его можно истолковать как намек на то, что здесь мы достигли тропика Рака, если считать карту Отшельника, связанную с образом Сатурна, тропиком Козерога. В обоих этих пунктах Солнце, этот небесный прообраз всех героев, ежегодно меняет направление своего движения на противоположное. То же можно отнести и к нашему герою, последовательно проходящему через оба поворотных пункта. Пройдя в свое время Аркан Отшельника (девятый), герой начал свое путешествие по царству Ночи, по двузначным картам, теперь же он, пройдя Аркан Луны (восемнадцатый), поднимается из глубин и возвращается к свету. И тут, и там он, проходит через врата, стражем же врат со времен глубокой древности считается Сатурн, астрологически соответствующий обеим этим картам.

Карту Луны часто интерпретируют неправильно, потому что в наши дни с Луной обычно связывают какие–нибудь романтические образы. На самом деле она олицетворяет тьму, ночь и проникновение в тайные глубины души. Луна заслоняет Солнце, и свет его меркнет (= солнечное затмение): это природное явление считалось в старину недобрым предзнаменованием и вызывало у людей ощущение страха и беспомощности. Такая интерпретация может показаться необычной, однако она подтверждается не только символикой карты, но и ее номером. Число 18 символизирует затмения, поскольку последовательность солнечных и лунных затмений, так называемый цикл сароса, повторяется каждые восемнадцать лет.

На рисунке изображен брод, место всегда опасное, хотя и дающее шанс перейти через реку, и узкая тропа, ведущая к двум серым башням, которые мы уже видели на карте Смерти. Это – предвестники Небесного Иерусалима, символ наивысшего блага, которого мы можем достичь.

Однако путь к нему труден и опасен. Его охраняют собака и волк. Если пес, как то было и на карте Шута, символизирует безопасные, помогающие нам инстинкты, то волк означает инстинкты опасные и угрожающие. Он соответствует Церберу, стражу ада в греческой мифологии, задача которого не выпускать никого из подземного царства. И, хотя наша цель, Небесный Иерусалим, обитель спасения, уже близка, чтобы достичь ее, необходимо пройти еще одну трансформацию: "...потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их" (Мф. 7:14). В средневековой мистике образом этого этапа пути часто служил узкий мост, через который должна была пройти душа, чтобы достичь жизни вечной. В сказках это, обычно бывает лезвие меча, на котором должен удержаться герой, чтобы перейти через пропасть, или какой–то иной последний и самый опасный этап пути.

В Путешествии героя это – опасность поддаться темному аспекту анимы, давая возможность своему внутреннему проводнику завести себя в безвыходный лабиринт. Именно потому, что природа бессознательного изначально биполярна и амбивалентна, проводник душ тоже часто ведет себя парадоксально. В легенде о Парсифале анима проявляет себя то со светлой, то с темной стороны, являясь ему, например, в образе доброй Звездной феи или ее темной антагонистки, Предвестницы беды. Они соответствуют картам Звезды и Луны. Главное здесь, на данном этапе становления личности, это понять, что проводник душ для нас – не цель, которой нужно достичь, а всего лишь средство, чтобы достичь цели, как Беатриче для Данте, приведшая поэта на вершину горы Очищения, чтобы он мог наконец узреть Высшее.

Следуя светлой стороне своей анимы, Звездной фее, герой все равно будет регулярно сталкиваться с ее темной стороной, которую здесь олицетворяет Луна, заслоняющая солнце. Лишь поняв, что Солнце, этот символ самости и конечная цель путешествия, скрывается именно там, за этой тьмой, герой сумеет найти выход из лабиринта или колдовского дремучего леса. В своем комментарии к легенде о Парсифале Эмма Юнг пишет: "Анима и в самом деле ведет себя самым парадоксальным образом или делится на две противоположные фигуры, между которыми сознание и будет метаться до тех пор, пока человеческое "Я" не осознает стоящую перед ним задачу индивидуации. Лишь когда человек догадается, что за анимой–то и прячется его самость (т.е. Солнце, как символ самости, прячется за Луной, этой темной стороной анимы – прим. авт.), он обретет под ногами ту самую почву, которая и поможет ему избавиться от этих метаний; пока же анима для него остается неотличимой от самости, ему не избежать этой двойной игры, ибо самость будет то ввергать его в сложные ситуации, то выручать из них, то просвещать, то запутывать окончательно, и будет поступать так до тех пор, пока он не найдет самого себя и свое место по ту сторону этой игры в парадоксы".

Страх и страж – слова если не однокоренные, то во всяком случае созвучные. В астрологии оба эти понятия связывают с планетой Сатурн, стражем врат или порога. Но Сатурн – это еще и мудрый старец, знакомый нам по карте Отшельника (IX). Карта же Луны (XVIII), нумерологически связанная с Отшельником, и есть врата, охраняемые Сатурном. Она же – порог страха, к которому мы приближаемся всякий раз, когда нам предстоит взяться за новое дело или вступить на неведомую почву. Вступая в мир Отшельника, мы тоже испытывали подобный страх. Многим делается страшно, когда они вдруг оказываются совершенно одни, в полной тишине, в незнакомом месте. Ночью этот страх даже без всяких видимых причин может превратиться в панику. Если взглянуть на него с точки зрения психологии, то это – страх перед бессознательным, пытающимся прорваться через порог сознания, и уж тогда–то нам с ним точно не совладать, как нам кажется. Это страх перед глубинами нашей собственной личности, которых мы избегаем ровно в той же мере, в какой избегаем тишины и одиночества.

К.Г. Юнг однажды сравнил современного человека с домовладельцем, слышащим ночью непонятный шум в своем подвале – и поднимающимся на чердак, чтобы зажечь там свет и убедиться, что в доме все в порядке. "Подняться на чердак", то есть обратиться к сознанию, чтобы быстренько затушевать все проблемы, очень легко. Спуститься же в подвал, в это темное помещение, пахнущее сыростью и гнилью, гораздо труднее, потому что там мы столкнемся с нашими темными сторонами. Поэтому в повседневной жизни мы обычно избегаем делать это, предпочитая направлять свою жизненную энергию на внешние объекты. Однако когда мы остаемся одни, да еще в тишине, этой энергии ничего не остается, как течь в бессознательное, вновь и вновь оживляя те самые проблемы, с которыми мы, казалось бы, так ловко расправились.

В мифах многих народов, а также в индийских Упанишадах Луна считается вратами небес. Значит, и наша цель лежит за вратами Сатурна, и самые высшие наши благо и счастье находятся за порогом страха. Поэтому во всех религиях имеются сатурнические ритуалы – пост, молчание, затворничество, – призванные помочь человеку преодолеть этот порог. Отсюда карту Луны, хоть она и олицетворяет тьму и страхи, не следует рассматривать как "плохую" или как совет всего лишь не делать чего–то. Об опасности метаний и блужданий, вызываемых Черной луной, то есть страхами, предупреждал еще царь Давид: "Нечестивые натянули лук, стрелу свою приложили к тетиве, чтобы во тьме стрелять в правых сердцем" (Пс. 10:2). И все же нам нужно понять суть своих страхов и тот совет, который они нам дают. Считается, правда, что страх – плохой советчик, однако он часто оказывается прекрасным указчиком пути к новому росту. И наша задача здесь – не отчаиваться, не позволять тьме запутать нас в ее лабиринтах, а повиноваться внутреннему зову и довериться с благодарностью своему страху, чтобы он перевел нас через порог. В " страхо-образующих " ситуациях психологи советуют человеку дать выход своему бессознательному, например, проговорив его. Это, кстати, может быть одной из причин, почему люди одинокие часто беседуют сами с собой.

Вспомните историю Одиссея, у которого тоже были проблемы с возвращением домой. Дважды он даже почти достиг родного острова Итаки, однако оба раза кто–нибудь из его спутников (непроработанные части его собственной личности?) допускал роковую ошибку, и их корабль относило ветром или течением далеко в море. Все начальные этапы своего путешествия Одиссей прошел с блеском, лишь, Повешенный несколько раз возвращал его к себе, заставляя вновь и вновь отправляться в путешествие по Морю Ночи. И, если бы не Афина, его анима, представавшая перед ним также в облике Цирцеи, Калипсо, Левкофеи или Н а в з и к а и, чья помощь и советы были действительно неоценимы, он бы никогда не добрался до дома. Без Цирцеи он не сумел бы ни противостоять манящему пению сирен, ни пройти роковой пролив между Сциллой и Харибдой. И, конечно, если бы его покровительница Афина вовремя не замалвливала о нем словечко перед другими богинями и богами, он бы просто погиб.

Постоянную связь со своим проводником Ариадной поддерживал и Тесей, когда отправился в Лабиринт сражаться с Минотавром. Это она дала ему знаменитую нить, другой конец которой держала в своих руках. Без этой связующей нити герой заблудился бы в Лабиринте, этом олицетворении Подземного царства. Если бы он не сумел найти обратный путь, то, разумеется, погиб бы. Впрочем, этот миф можно интерпретировать как с мужской, так и с женской точки зрения. Тесей не погиб, потому что все время был связан с Ариадной, своей анимой. Ариадну тоже ничто не спасло бы, если бы у нее не было этой нити, связывающей ее с Тесеем.

Как много значит возможность довериться кому–то, особенно когда речь идет о Подземном царстве, в которое легко войти, но трудно выйти! В этом убедился и Данте, встреченный уже у входа в ад словами Миноса, подземного судьи: "Зачем ты здесь, и кто с тобою рядом? Не обольщайся, что легко войти!"

Тот же сюжет встречается уже в самом древнейшем из сохранившихся преданий о воскресении. Это величественный эпос древних шумеров о нисхождении царицы Неба Инанны в Подземное царство. В нем рассказывается, как Инанна, богиня Великого Верха, покидает свой небесный трон, чтобы навестить свою темную сестру Эрешкигаль, богиню Великого Низа. Однако прежде, чем постучаться во врата Подземного царства, она принимает меры предосторожности. Она договаривается со своим мудрым визирем Ниншубуром, что тому надо будет сделать, если она не вернется через три дня, как намеревалась. Так оно все и случилось, и она действительно навеки пропала бы в "Стране, откуда нет возврата", если бы верный Ниншубур не выполнил свое обещание. Таким образом, и в этом древнейшем мифе о воскресении "возвращение" удается героине только потому, что она сумела договориться со своим анимусом, в данном случае визирем.

Под проводником душ следует понимать и ту силу, которая поддерживает необходимое и достаточное равновесие между противоположными полюсами – мужским и женским началом, активностью и пассивностью, смелостью и терпением, эйфорией и депрессией, но прежде всего – мерой верной и мерой неверной. Путешествие по Морю Ночи, погружение в глубины бессознательного приводит героя к необыкновенному расширению сознания. Опасность потерять все из–за неверного хода алчного Эго, измены или мании величия, конечно, велика. Пример тому дает "Сказка о рыбаке и рыбке". Рыбак выпускает пойманную золотую рыбку обратно в море, и та в благодарность за это выполняет его желание, доставив старику новое корыто взамен разбитого. Но у старика есть еще старуха, и вот ее–то алчность и возрастает от раза к разу, пока не переходит в манию величия: она пожелала стать "владычицей морскою". На этом терпение рыбки иссякает, и она исчезает вместе со всеми своими прежними дарами, оставив старуху опять с разбитым корытом. Рыбка в этой истории символизирует самость. Старик – это Эго, слишком слабое, чтобы противостоять негативному аспекту своей анимы, то есть бессознательной алчности, требующей удовлетворения все новых безудержных желаний. А поскольку стать владыкой чего–нибудь, а еще лучше бессмертным владыкой, втайне мечтает каждое Эго, то слабое Эго может не устоять перед искушением утратить верную меру, и тогда его ждет крах.

Встреча с глубинными образами опасна еще и тем, что Эго может принять трансперсональные наработки за свои личные достижения или отождествить себя с архетипом. Для нашего "Я" встреча с самостью – всегда настоящее потрясение или, выражаясь иначе, всякий раз, когда "Я" испытывает такое потрясение, значит, оно встретилось с одним из аспектов самости.

Главный вопрос при этом – как же поступит это "Я"? Примет со смирением и начнет служить великому Целому – или, раздувшись от нарциссической гордости, сочтет эту встречу своей заслугой, а себя – избранным и просветленным владыкой надо всем и всеми, окончательно пав жертвой комплекса "великого гуру"? К. Г. Юнг говорил в этой связи о "маннической" личности. (от слова "манна" полинезийское обозначение магической энергии) Человеческое "Я", писал он, настолько неспособно устоять перед подобными искушениями, что подобную фазу самолюбования проходит в своем развитии почти каждый. Правда, пройдя ее, человеку бывает стыдно о ней вспоминать. Вот почему так важно знать о ее существовании заранее, чтобы не слишком на ней задерживаться. Здесь, в конце путешествия по Подземному царству, как раз и выясняется, сумело ли Эго после встречи с силами самости сохранить правильное направление. В сказке госпожа Метелица, отпуская героиню из своего "подземного царства", решает, вернется ли та домой с мешком золота или с мешком золы. Если первая попавшая туда сестрица просто служила силам самости, добросовестно выполняя все поручаемые ей сатурнические задания, то вторую волшебная сила самости интересовала лишь как средство легко и быстро удовлетворить эгоистические желания своего "Я". Этому последнему варианту соответствует столь широко пропагандируемое ныне "позитивное мышление", поощряющее наше "Я" к самой разбойничьей эксплуатации бессознательного. Расплачиваться за такую алчность приходится дорого. В конце мы остаемся с мешком золы.

Для нас, людей Запада, опасность разрушить себя в этой погоне за властью или деньгами особенно велика, потому что наша культура уделяла и уделяет слишком мало внимания внутренним мирам человека. Не зная, что в них таится, мы тем более подвергаемся опасности, потому что можем невзначай утонуть в любом из этих миров, зачарованные их искушениями и приманками. Мы склонны рассматривать бессознательное лишь с точки зрения целесообразности, то есть возможности использования его в практических целях. Об этой опасности предупреждает и Мария фон Франц, когда говорит: "Любая попытка извлечь из бессознательного выгоду всегда влечет за собой разрушительные последствия, как это происходит и в природе. Занимаясь одним только использованием лесов, животных или полезных ископаемых, мы нарушаем биологическое равновесие, за что неизбежно придется расплачиваться либо уже нам самим, либо следующим поколениям".

Вот об этом–то и идет речь. Цель путешествия не в том, чтобы сменить один мир на другой. Если мы, скажем, в первой половине жизни смотрели на все правым глазом, а потом вдруг убедились, что можем смотреть левым, то было бы глупо теперь навсегда закрывать правый, чтобы смотреть только левым. Точно так же, как мы смотрим обоими глазами, чтобы зрение было объемным, и слушаем обоими ушами, чтобы слух был стереофоническим, мы живем и сознательной, и бессознательной жизнью, состоим из мужского и женского начала, из внутреннего и внешнего человека, объединяя в себе свет и тень. Поэтому и цель путешествия – достичь целостности, жить полной жизнью. Это объединение обеих сторон нашей натуры и есть тема следующей карты. Нумерологически карта Луны (XVIII), как мы помним, связана с Отшельником (IX). Если Отшельник означал достижение наивысшей точки в процессе роста сознания, то Луна символизирует самую глубокую точку нашей внутренней сущности, нашего бессознательного. Во всем Путешествии героя нет другой такой точки, где риск потерять дары Отшельника — знание, свое истинное имя и волшебное слово, — был бы сильнее, чем здесь, в этих лунных глубинах. Но и нигде более, кроме как здесь, человеку открывается шанс переступить порог своего страха (Луна) и найти наконец путь к себе (Отшельник).

Ключевые слова к карте Луны:

Архетип – ночь, начало рассвета;

Задача – смена направления, осторожное преодоление порога страха, главное – не заблудиться и не потеряться;

Цель – возвращение к свету;

Риск – заблудиться в лабиринте, потерять цель, поддаться страху жизнеощущение – блуждание, неуверенность, кошмары, страхи, тоска;.

Возвращение к свету или примирение

Свершилось! Герой одержал победу. Следуя пути Солнца, он прошел и Небеса, и Подземное царство, выдержал все испытания и в самом деле вернулся домой. Этот миг можно сравнить с утренней зарей. Тьма отступает, и душа поднимается из мрачных глубин Ночи, чтобы войти в светлую обитель бесстрашия.

Это тот самый момент, когда чудовище отпускает проглоченного героя на волю. Кит изрыгает Иону на сушу, гигантская змея выплевывает аргонавта Ясона, повинуясь Афине, его аниме.

На этой карте герой выглядит изрядно помолодевшим. Его фигура, фигура ребенка, дышит свежестью, вызывая ощущение нового, ясного утра, наступившего после долгой, темной и полной опасностей ночи.

Буквально по словам Библии: "И был вечер, и было утро: день первый" (Быт. 1:5), инициация, то есть подлинная трансформация героя началась вечером и завершилась с наступлением утра.

То, что герой предстает здесь в облике ребенка, показывает также, что результатом путешествия стала вновь обретенная простота. Человек, познавший действительность во всей ее сложности, в конце пути приходит к неизбежному выводу, что все великие истины просты. Однако принимать за мудрость плоские прописные истины не менее глупо, чем считать каждого шута мудрецом. "Инстинкт человека знает, что любая великая истина проста, – замечает К.Г. Юнг по этому поводу, добавляя: – вот почему человек (с неразвитым инстинктом готов принимать за нее всякие дешевые упрощения и банальности или же, после нескольких разочарований, впадает в другую крайность, считая, что великая истина обязана быть чрезвычайно сложной и непостижимой".

В ребенке на карте Солнца перед нами предстает Шут, каким он был в начале всей этой истории. Отправившись в свое путешествие наивным дурачком, он быстро повзрослел, поумнел и многому научился. Теперь, в конце пути, он вновь стал смиренным, скромным и действительно зрелым. Теперь это мудрый шут или простодушный чудак из легенды о Парсифале, вернувшийся к своей изначальной простоте. Недаром именно он находит дорогу к замку Грааля, доступ к которому открыт лишь тем, кто чист сердцем. Вначале, еще глупым подростком, он случайно натыкается на этот замок, но ведет себя там совсем уж по–дурацки, и его выставляют вон. Потом, в конце своего пути, он возвращается туда простодушным чудаком – и совершает подвиг Спасения.

Возвращением к изначальной простоте завершается и прекрасная повесть Германа Гессе о путешествии его героя, Сиддхартхи. Тот вначале тоже надеялся, что ему удастся "воспарить" и благополучно миновать пропасти, поджидающие каждого человека на жизненном пути, чтобы без хлопот достичь просветления. Однако и он был вынужден убедиться, что в житейской науке "нет царского пути", и что человеку нужно сначала глубоко погрузиться в это житейское море, прежде чем он поймет, что такое свобода и как ее достичь. В конце своего пути Сиддхартха мысленно произносит слова, которые вполне могли бы послужить описанием карты Солнца: "Теперь, думал он, когда все эти эфемернейшие вещи вновь ускользнули от меня, теперь я вновь стою под солнцем, как некогда стоял маленьким ребенком, ничто не принадлежит мне, я бессилен и неучен". И немного дальше: "Он скатился вниз и теперь вновь стоял в миру нагой, и невежественный, и с пустотою внутри. Но это его нимало не огорчало, нет, напротив, он едва сдерживал смех – смех над собой, над этим странным безрассудным миром".

Чудесное омоложение героя – это и обретение нового временного сознания благодаря омовению в источнике живой воды (карта Звезды). Осознание космических законов позволило ему подняться над чисто хронологическим восприятием времени, он стал независим от времени в лучшем смысле слова. Но ему, в отличие от Гильгамеша, удалось сохранить это ощущение вечности и за порогом Луны. Теперь он располагает безграничным временем, как то было в детстве. Если прежде он воспринимал время количественно, и его ему всегда не хватало, то теперь время для него обрело качество. Теперь он не гонится за ним, надеясь успеть как можно больше, а знает, что один по–настоящему глубоко прочувствованный миг вневременного счастья дороже тысячи "ухваченных за хвост" удовольствий, и что именно моменты такого расширенного сознания и становятся потом самыми яркими воспоминаниями.

Начало и конец пути подобны, но не тождественны друг другу. О том же свидетельствует и мандала, внутренний и внешний круги которой соотносятся друг с другом как потерянный и вновь обретенный рай. Они похожи, но не одинаковы. Между ними лежит путь, долгий и трудный, полный изгибов и поворотов, которых никому еще не удалось миновать. Известный немецкий астролог Оскар Адлер нашел этому прекрасную аллегорию, сравнив жизненный путь человека с африканской рекой Нигер, одной из самых длинных рек на свете, хотя расстояние от ее истока до моря не так уж велико. Но течь напрямик она не может, потому что путь ей преграждают горы. Поэтому ей приходится делать тысячекилометровый крюк, чтобы достичь своей, казалось бы, такой близкой цели.

Нашему разуму, привыкшему всегда и все выпрямлять, эти повороты представляются бессмысленными. Уж он–то, конечно, предпочел бы прямой путь. Вот почему так много людей приходят на консультацию в надежде, что карты Таро, книга Ицзин, гороскоп или хрустальный шар помогут им, к примеру, быстро и безошибочно выбрать профессию. Они: даже не думают о том, что оракул может раскрыть перед ними весь богатейший спектр их собственных возможностей, а хотят всего лишь получить возможно более краткий и точный ответ, что–то вроде: "Через два года вы будете работать вязальщицей".

Зачем думать, зачем рассылать ненужные резюме, когда можно потратить это время, допустим, на кругосветное путешествие или на изучение разного рода узлов и узоров, чтобы, так сказать, подготовиться к будущей профессии. Как было бы хорошо, да только есть тут одна неувязочка! Такой профессии, к которой нужно лишь взять да и приступить в такой–то день, нет и быть не может, как не может быть стопроцентно счастливого замужества, ожидающего тебя в готовом виде к определенному сроку. Чтобы достичь этих и любых других целей, нам нужно до них дорасти, а для этого придется пройти через множество ошибок, сомнений и заблуждений, то есть через те самые повороты, которые кажутся такими утомительными и ненужными. "Подлинный путь к целостности, – пишет К.Г. Юнг, – состоит, к сожалению, из неизбежных блужданий и поворотов. Это – longissima via, (дорога, самая длинная из возможных) не прямая, а извилистая линия, соединяющая две противоположности наподобие путеводного кадуцея, тропинка, лабиринтообразные изгибы которой нередко бывают пугающими.

Важнейшая задача, стоявшая перед нами на "женском" пути по двузначным Арканам, выполнена: цивилизованный человек примирился со своей животной натурой, сознание заключило мир со своими теневыми аспектами. Эта тематика проявилась уже в карте Силы (XI), с которой начинается ряд двузначных Арканов. Однако воссоединение со своими отвергнутыми и вытесненными частями стало возможным лишь после того, как наше "Я" преодолело (XIII Смерть) и разрушило (XVI Башня) те стены и барьеры, которые само должно было возвести когда–то, чтобы обеспечить свое развитие и раскрытие. Первым шагом к этому воссоединению была карта: Умеренности, обозначившая начало путешествия по Морю ночи смешением двух прежде разъединенных жидкостей. Теперь, когда Ночь позади, в свете нового дня мы видим, что обе наши противоположные стороны успешно соединились. Человек стал целостным, его путь завершился – он узрел Солнце.

Примирение – важнейшее условие "хорошего" конца любой истории. Недаром во многих легендах и мифах так или иначе присутствует сцена примирения. Так, в вавилонском эпосе, созданном четыре тысячи лет тому назад, рассказывается о Гильгамеше, могущественном царе города–государства У р у к а, воевавшем со злобным Энкиду. Великана Энкиду боги создали специально, чтобы "окоротить" самолюбивого и, на их взгляд, слишком удачливого Гильгамеша. При первой же встрече тот и другой бросаются друг на друга с оружием в руках – царь, как символ цивилизованной силы, против звериной силы дикаря (образы, воплощенные в обеих фигурах на карте Силы). Под конец Гильгамеш и Энкиду убеждаются, что их силы равны, заключают мир и становятся друзьями и побратимами. Объединившись, они становятся непобедимой силой и побеждают страшное чудовище Хумбабу, угрожавшее их городу–государству.

Аналогичная ситуация описывается и в легенде о Парсифале, которому в конце пути довелось встретиться со своим сводным братом Фейрефисом. Их общий отец, Г а м у р е т, прижил второго сына на Востоке от чернокожей Б е л а к а н ы, отчего Фейрефис был местами черен, а местами бел. Парсифаль сразился с ним так же, как и мы обычно сражаемся с другими людьми, обнаружив в них признаки своей собственной черной тени. Однако и в этом случае братья помирились, когда выяснили, что сила у них равная. Прекратив сражаться с собственной тенью, признав в ней своего брата и заключив с ним мир, Парсифаль открыл себе путь к Граалю.

В переводе на язык сознания это примирение означает в том числе и преодоление той извечной дихотомии (черное–белое), с которой наш разум так привык подходить ко всему, что есть в реальной действительности. Здесь, на этом этапе, мы наконец можем понять слова Жана Г е б с е р а: "То, что разуму кажется противоположностью, есть с точки зрения психики всего лишь полярность, то есть не зло, а нечто, чего ни в коем случае нельзя разрушать при посредстве чисто рационального анализа".

Нумерологический подсчет выявляет связь между тремя картами: Солнце (XIX), Колесо Фортуны (X) и Маг (I). Это означает, что истинная жизненная задача (Колесо Фортуны), которую предназначено выполнить человеку (Маг), заключается в примирении (Солнце) противоречий, в примирении света и тьмы, заката и рассвета, добра и зла, цивилизованности и дикости, мужского и женского начала, жизни и смерти. "Тот, кто умеет видеть и свою тень, и свой свет, видит себя с обеих сторон, то есть находит золотую середину"

Ключевые слова к карте Солнца:

Архетип – рассвет, утренняя заря;

Задача – подлинное примирение цель – возрождение, понимание и осознание необходимости быть скромным;

Риск – стать банальным резонером;

Жизнеощущение – спокойствие, радость жизни, умение не создавать себе проблем, легкость и не зацикленность.

Исцеление

Теперь, когда все условия наконец выполнены, чудо преображения может свершиться. Как говорится в легенде о Парсифале, место, где должен совершиться подвиг Спасения, откроется лишь тому, кто чист сердцем. Это – замок Грааля, Небесный Иерусалим, Шамбала, "Город твоей мечты", буддийская Страна Амитабы или любая из многочисленных иных метафор, обозначающих наивысшую благую цель в различных книгах и культурах. Теперь сокровище, добытое героем в Царстве теней, эликсир жизни, живая вода, аленький цветочек или какое–то иное средство может принести исцеление. Действие, которое необходимо для этого совершить, описывается во всех книгах как чрезвычайно простое: поцеловать девушку, подать знак, да даже просто произнести нужные слова, и чудо преображения происходит. Заколдованный уродец становится прекрасным принцем или принцессой. В легенде о Парсифале это больной неизлечимой болезнью король Амфортас, выздоравливающий в тот же миг, когда Парсифаль обращается к нему с единственно нужным вопросом: "Дядюшка, тебе плохо?" Дело, как видим, оказывается совсем не трудным, вот только возможность сделать его появляется, лишь когда выполнены все необходимые предварительные условия. Смысл же чуда всегда один: исцеление и восстановление целостности.

На карте Суда этот миг сотворения чуда изображен в виде сцены воскресения мертвых. Смысл карты именно в этом, а не в названии. С "судом" как земным институтом правосудия она ничего общего не имеет. Но и библейский "Страшный суд", послуживший сюжетом для этой карты, тоже не является главной ее темой. Это всего лишь аллегория, за которой, однако, кроется вполне реальный факт "вынесения приговора": кто достоин жизни вечной, а кому достанутся вечные муки. Потому что именно здесь, на этом этапе путешествия, наконец выясняется, кто истинный герой, а кто лишь прикидывался им и даже, если вспомнить сказки, похитил добытое им сокровище. Ибо, как говорит древняя китайская мудрость, "когда верным средством воспользуется неверный человек, то и верное средство подействует неверно". Вот тут–то и приходит конец любому шарлатану, потому что совершить подвиг Спасения может лишь истинный герой, о чем и свидетельствует рисунок этой карты в старинном Таро. Труба архангела Гавриила на нем украшена знаменем (знамением) воскресения, означающим окончание периода страданий, победу над муками, а три человека, восстающие из четырехугольного гроба, олицетворяют освобождение тернера от кватернера, троицы из четверицы. Число Три (троица, тернер, треугольник) символизирует силы небесные, а число Четыре (четверица, кватернер, квадрат) – силы земные. Теперь, говорит эта карта, твое главное, единственное, божественное начало, твоя истинная сущность освобождается от земных оков, из физического и материального плена.

В сказках этому соответствует эпизод обретения заколдованным принцем или принцессой своего истинного облика, освобождения от ложной, уродливой личины, от своих повседневных масок, проявление изначальной, светлой и сияющей небесной натуры. Доктор Уайт в своей колоде, известной как Таро Райдера–Уайта, увеличил на этой карте число персонажей, как всегда, не дав этому никакого хоть сколько–нибудь подробного объяснения, кроме слов: "Но в этой карте заключено нечто большее, нежели эти трое восставших из мертвых, и этот вариант может послужить достойной иллюстрацией неполноты существующих толкований". То ли это плохой перевод, то ли автор сам нарочно запутал дело, – неизвестно. В любом случае нам остается лишь сожалеть, что эта прежде столь ясная и понятная символика карты стала теперь слишком зыбкой и расплывчатой.

Нумерологическая сумма выявляет связь между картой Суда (XX) и картой Жрицы (II), с которой таким же образом связана карта Силы (XI). Эта взаимосвязь показывает, что для освобождения или исцеления (Суд) необходимо целеустремленное желание и активное действие (Сила), однако и их недостаточно, если нет небесного приговора, то есть решения в нашу пользу, когда мы выполнили все положенные задания и интуитивно определили нужный для осуществления чуда момент времени (Жрица).

Ключевые слова к карте Суда:

Архетип – чудо преображения;

Задача – исцеление, освобождение;

Цель – Спасение;

Риск – оказаться шарлатаном;

Жизнеощущение – свобода, душенное и физическое здоровье, мир в душе.

Вновь обретенный рай

Совершивший путешествие совершенен. Но совершенства, как писал Герберт Фриче, "никогда не достигнет тот, кто подавлял и ущемлял свою натуру, а достигнет лишь тот, кто дал ей раскрыться". Наш герой достиг цели, нашел свой потерянный рай. Эта последняя карта Старших Арканов, изображающая танцующую фигуру "перевернутого Повешенного", показывает, что застой сменился настоящей жизнью, и человек теперь прочно стоит на ногах. Четверка, символ всего земного (скрещенные ноги), оказалась внизу, где ей и положено быть, а Тройка, символ божественного начала (раскрытые руки) – вверху. В четырех углах карты мы снова видим четырех херувимов, знакомых нам по карте Колесо Судьбы (X) и олицетворяющих четыре аспекта целостности. Однако здесь они изображены без книг, то есть им больше нечему учить нас. Мы уже научились всему, чему должны были научиться, экзамен сдан, герой стал целостным. Он нашел путь I из неправильного, перевернутого мира (Повешенный) в мир правильный (Мир).

Тот же смысл выражает и мандорла, (Мандорла – аура или нимб, обычно миндалевидной формы, окружающие фигуры святых) окружающая танцующую фигуру наподобие эллипса. Если окружность с одним–единственным центром означает индивидуальность, то эллипс – это единица уже более высокого порядка. По закону окружности любой импульс, исходящий из ее центра, отражается от края круга и возвращается обратно. Так окружность выражает сущность нашего Эго, воспринимающего себя как центр всего окружающего мира. Эллипс же – это "окружность", у которой Окружность, вращающаяся вокруг одного центра, как символ Эго. Эллипс, включающий два центра, как символ объединения противоположностей два центра. По закону эллипса каждый импульс, исходящий из одного его центра, отразившись, попадает в другой центр. Таким образом эллипс становится символом объединения изначально полярных противоположностей, таких, как мужское и женское начало, свет и тень, сознательное и бессознательное.

В Мифологическом Таро танцующая фигура изображена в виде гермафродита, чем образно подчеркивается целостность человека, принявшего и примирившего в себе свою разнополую сущность.

В сказках это обретение героем целостности обычно выражается в том, что под конец он сам становится королем. Проводник привел его к той короне, которая скрыта в изображении солнца на XIV Аркане.

В "Божественной комедии" это Беатриче, приведшая Данте на вершину горы Очищения, чтобы он мог наконец узреть Высшее, увидеть вечное движение вокруг неподвижного центра.

Не следует думать, что эта точка лежит уже "за пределами мира сего". Недаром К. Г. Юнг замечает: "Целостность – это не совершенство, а полнота". В другом месте он подчеркивает, что достижение целостности не освобождает нас от земных чувств: "Так, личность, достигшая единения, тоже вряд ли сумеет полностью избавиться от болезненного ощущения "двойственности" своей натуры. Полное освобождение от страданий мира, видимо, придется все–таки отнести к разряду иллюзий. В конце концов, даже символически–образцовая земная жизнь Христа окончилась не в блаженной сытости, а на кресте. Эта цель важна лишь как идея, главное же – то действие, которое ведет к ней: именно оно наполняет жизнь смыслом"

Нумерологически карта Мира (XXI) связана с Императрицей (III), к которой нас подводит и карта Повешенного (XII). Эта взаимосвязь еще раз показывает, что целостности (Мир) можно достичь лишь там, где внешний рост (Императрица) идет в ногу с внутренним (Повешенный).

Если взглянуть на жизненный путь как на спираль, ведущую все выше и выше, то окажется, что каждый виток спирали представляет собой новое Путешествие героя. Если так, то, пока мы в пути, нам предстоит вновь и вновь проходить по всем его двадцати с лишним этапам, только – я, по крайней мере, на это надеюсь, – каждый раз на новом, более высоком уровне. И лишь в самой высшей точке пути, и никак не раньше, эта последняя карта Старших Арканов будет действительно означать Всеединство. Но эту цель лучше воспринимать не как достойное окончание жизненного пути, к которому надо стремиться, а скорее как идеальный образ, побуждающий нас двигаться вперед и вперед. Ибо до тех пор, пока мы отрицаем что–либо в себе или в окружающем мире, будь то хоть черт с рогами, пока мы вытесняем или преследуем его, мы точно не достигли понимания Всего в Одном. Поэтому и наше Путешествие, не успев окончиться, опять начинается сначала.

Ключевые слова к карте Мир:

Архетип – вновь обретенный рай;

Задача – прийти к цели, найти свое предназначение;

Цель – занять свое место, делать свое дело, быть собой;

Жизнеощущение – мир, чувство глубокого удовлетворения, чувство.

1 2 3 4 5 6 7 8 9